14.10.2017 в 21:52
Пишет Leonell:Название: ВолчицаURL записи
Автор: Leonell
Фандом: Колесо времени
Размер: драббл, 804 слова
Пейринг/Персонажи: Перрин Айбара/Заринэ "Фэйли" Башир
Категория: гет
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Краткое содержание: идеальная женщина - совсем не значит кроткая.
читать дальше— Ты так долго возишься, — недовольно произносит Фэйли и бросает пытливый взгляд назад.
Перрин спокойно продолжает свою работу. Крохотные жемчужные пуговицы на платье Фэйли поддаются с неохотой, как будто чувствуют (и не одобряют, конечно) грубые руки кузнеца. Терпения ему не занимать; более того, он чувствует странное удовлетворение, неторопливо и с полным осознанием своих прав разоблачая жену. Зато Фэйли похожа на строптивую молодую кобылку, нервно перебирающую ногами в ожидании подковки. Перрин улыбается пришедшему на ум сравнению и не может удержаться от шутки:
— И как в таких случаях поступают любвеобильные салдэйские крестьянки?
— Возвращаются домой, оставляя неотёсанных мужланов вроде тебя страдать в одиночестве! — моментально вспыхивает Фэйли.
Перрин смеётся, уже не скрываясь, отводит в сторону её длинные волосы и нежно целует в шею. Фэйли неразборчиво что-то шипит и поводит плечами; от этого движения злополучное платье сползает с плеч. Перрин разбирается с последними застёжками на пояснице и тянет тяжёлый бархат вниз. Платье оседает к ногам Фэйли, и девушка просто переступает через него. Как бы невзначай она оказывается ещё на шаг ближе к кровати, сохраняя при этом почти воинственный вид.
— Но ведь ты уже дома, — говорит Перрин просто ради того, чтобы что-то сказать. Фэйли такая красивая, что все связные мысли выветриваются из головы, и вид у него наверняка ужасно глупый. Возможно, сегодня у супруги хватит снисходительности не заострять на этом внимание.
— А ты и рад, — Фэйли садится на разобранную постель и смотрит на него с таким возмущением, как будто это плохо. — Что бедной девушке некуда податься.
— Рад. И обязательно этим воспользуюсь, — обещает Перрин.
Он ещё не вполне понимает правила игры «скажи то, что женщина хочет услышать», но честно старается. Видимо, это правильный ответ, потому что тёмные глаза Фэйли вдруг становятся глубокими и бархатными. Перрин смотрит в них, словно в бездонное ночное небо; завороженный, он подходит близко-близко, с величайшей осторожностью берёт лицо жены в свои большие ладони и целует. Фэйли изящная, хрупкая, точёная; Перрин обожает её всю, от макушки до пальчиков ног. Нежная кожа под его прикосновениями вспыхивает жаром. Фэйли вздыхает, ёрзает на постели и вдруг кусает его за нижнюю губу до крови.
«Ну что за несносное создание», — думает Перрин, отстраняясь. Он совсем не в обиде.
Фэйли хватает его за отвороты рубашки и тянет на себя; Перрин забирается на кровать и мягко укладывает жену на спину. Ей всё равно приходится подождать ещё немного, пока Перрин стаскивает с себя рубашку и штаны. Он раздевается полностью, Фэйли лежит в короткой нижней сорочке, сделанной так искусно, что кажется полупрозрачной. Перрин любуется линиями ключиц и мягкими полушариями груди, окутанными тончайшей тканью; наклоняясь ниже, он с жадностью вдыхает смешанный запах пряных духов Фэйли и предвкушения.
В отличие от платья, с сорочкой Перрин не церемонится. Дорогая вещь жалобно трещит под его руками; Перрин рвёт её одним движением от подола до самой груди и приникает ртом к обнажённой коже. Фэйли под ним вздрагивает и дышит чаще; ей хорошо, жарко, щекотно от его бороды и совсем немного стыдно. Она до боли сжимает бока мужа коленями и прижимается так тесно, что между ними не остаётся даже воздуха. Перрин чувствует, знает, что жена готова принять его; всё её маленькое горячее тело обещает неземное блаженство. Они провели вместе уже немало ночей, но каждый раз Перрин ощущает необъяснимое волнение. Фэйли облегает его туго, как перчатка; поначалу он вовсе не может пошевелиться, — слишком хорошо и правильно ощущает себя в это мгновение. Но острые коготки жены тотчас требовательно впиваются в плечи: пылкая натура жены тоже хочет удовольствия. Одного намёка ей кажется недостаточно, и тогда она кусает Перрина за шею, оставляя болезненный след. Взгляд застилает пелена желания и злости, Перрин распаляется и не очень-то сдерживается, — хотя стоило бы, — следит только за тем, чтобы не наваливаться на жену всем весом. Фэйли старается двигаться навстречу, но не поспевает за его темпом, и тогда просто скрещивает лодыжки у него на пояснице.
Перрин берёт её, неожиданно послушную и отзывчивую, с какой-то неистовой страстью; он думает о том, что Фэйли ничего не стоило перестать провоцировать его немного раньше, но ей, кажется, нравится будить в нём зверя. Волк в душе кузнеца из Двуречья не чувствует вины, грубо сжимая запястья девушки и оставляя на её коже россыпь жгучих как перец поцелуев. Перрин испытывает неловкость, но не более того: под подушкой его жены всегда лежит нож, и если что-то пойдёт не так, Фэйли не постесняется пустить его в дело.
Вздорную салдэйку стоило полюбить хотя бы за то, как легко она принимала ту часть души Перрина, которая пугала его самого. Рядом с ней Перрин переставал чувствовать себя монстром из ушедшей эпохи и вновь обретал чувство собственного достоинства. Невыносимая женщина, опасная, коварная, идеальная.
Перрин шепчет ей об этом на ухо, подкрепляя слова резкими движениями бёдер, и слышит в ответ переливчатый смех. Её глаза по-прежнему темны, словно бездонные колодцы, но Перрин смотрит глубже — и видит в самой сокровенной глубине золотой отблеск, словно луна восходит на ночной небосклон.
Словно в душе высокородной леди прячется его волчица.